Говорят, за мечтой нужно долго и пламенно, сквозь тяжелые дни и холодную тьму, чтобы выбранный путь был тяжелым экзаменом, где неверный ответ означает тюрьму.
Мир опасен как зверь, притаившийся в сумраке – ты не знаешь повадок, не знаешь дорог, но, придумав мечту, посчитал себя умником и помчался вперед, словно дождь в водосток.
Говорят, и мечта – не для тех, кто пытается, не для тех, кто решил совместить этот путь, за мечтой нужно в горы, на дно, в усыпальницу, это ставка на жизнь: либо сок, либо ртуть.
Говорят обо всём, лишь бы громко как колокол, чтобы слышали все и сказали другим. Но а если мечта – не дорога до облака, если что-то поближе, и хватит руки?
Мир опасен как зверь, но мы сами опаснее – мы такая же ртуть, что способна травить: мы ломаем людей по любым разногласиям: иногда до смешка, иногда до крови.
А их столько вокруг, и святых, и неправильных, и зачем-то простивших, и ставших мечтой, и болевших в тебе нарывающей ссадиной, и лечивших тебя, несмотря ни на что.
С ними тонешь в тепле как в магическом омуте, где местами меняются небо и дно. Мир настолько велик, что поместится в комнате, если рядом с тобой будет кто-то родной.
(c) Deacon
