Идем на балкон, расскажу об искусстве. Вот ты говоришь, мол, эмоции, чувства, а я вижу двор: он из нот и мольбертов, из тысячи строк в направлении ветра.
Ты всё еще куришь? Спасибо, я бросил. Скажи лучше мне, что такое есть осень, и плачет ли небо у нас под ногами, когда мы не видим людей перед нами?
Вот этот вот Мастер, иссушенный бытом, до дна выпивает свою Маргариту - взял девушкой юной с жемчужной сережкой, чтоб позже как ветку ломать понемножку.
А видишь ту даму с бутылкой в корзине? Не купит она заводных апельсинов, просила ведь в долг, чтобы маме в больницу, но рак будет долго - быстрее напиться.
А там вон подросток за едкое слово стирает с рубашки свою группу крови, а вон его класс, прерываясь на хохот, решает, как вновь проучить идиота.
А этот старик из девятой квартиры с медалей всё знает о войнах и мире: пластмассовый мир оказался сильнее, и липовым медом стал батюшка Ленин.
А этот ждет ночи в холодной кровати, чтоб вновь утопить себя в черном квадрате. Полковник готов написать всей планете, но знает, что снова никто не ответит.
Смотри на людей и увидишь искусство: где ярче оно, там больнее и пусто. А сколько счастливых в дворовой гуаши? – спроси у кукушки. Быть может, подскажет...
(c) Deacon
